Между православием и язычеством

Вопрос:
«Где грань между православием и язычеством? Носим на груди земельку от гроба Матронушки и других святых…».

Ответ А. И. Осипова:
Я вам скажу основной принцип по которому можем видеть, где православие, а где язычество. Прежде всего скажу, можно быть стопроцентно православным, по крещению, по хождению в храм, соблюдению церковных предписаний, и в то же время быть стопроцентным язычником по своему духовному состоянию. Скажете как это возможно? А теперь скажу, что разделяет христианство и язычество, что отделяет друг от друга.

Язычество видит причины всех бед в людях, в обстоятельствах, во властных структурах, в людях которые меня «подсидели», на меня наговорили, на меня наслали. Кругом все вокруг меня виноваты. Один я чистинький голубок, и нетронутый. Христианство говорит всё, что происходит с человеком, и внешние обстоятельства, и человеческие нападения, все обусловлены одним, — моим внутренним духовным состоянием. Марк Подвижник прямо говорил «не хочешь скорбей, не греши». Христианство говорит, все обусловлено моим духовным состоянием. Язычество говорит — нет, внешними обстоятельствами. Поэтому когда с христианином случаются какие-то скорби, несчастья, он начинает каяться, начинает рассматривать свою душу, начинает исправлять свою жизнь. Язычник, не важно православный или нет, сразу бежит [узнавать] сколько свечек поставить, и какой иконе нужно молиться. Я однажды в таком собрании спросил: «кому нужно молиться от пьянства?». Все ответили: «Неупиваемой Чаше!». Я говорю: «ой, до чего ж вы православные! Не вздумайте молиться перед Казанской или Владимирской, или Иверской иконой Божией Матери!» До чего докатились!? У вас что уже тысячу Божиих Матерей что ли появилось? Это что такое? Вы иконе молитесь или Божией Матери?
Вот вам образец!

Язычник ищет всюду, что бы сделать: каким мощам приложиться, какой иконе отслужить, в какой храм сходить, в какой монастырь съездить. И не думает бедный, что причина всех его невзгод внутри его кроется. И исправлять можно свои недостатки внутренним очищением души. Всё внешнее, имеет значение лишь постольку, поскольку помогает мне покаяться, очиститься. Только тогда имеет значение. Когда же я чмокаю икону без покаяния, без обещания исправить свою жизнь, никакого проку мне не будет. Иуда причастился, а не только земельку взял откуда нибудь, и в него вошёл сатана. Так и с христианином. Ты пожалуйста, обращайся к святому. С чем? Помоги мне покаяться. Вот оказывается с чем.

Все эти церковные обычаи, молитвы, только тогда могут иметь вспомоществующую силу, когда я прошу, — Господи помоги мне покаяться, помоги мне очиститься. Если же этого нет, если мы на это все смотрим как на чисто внешние средства, тогда мы настоящие язычники. Кем бы мы ни были, не важно, мирянами, монахами, священниками, иерархами, не имеет никакого значения. Язычник и христианин, вот чем отличаются между собою. Кто на что обращает внимание. Вот где эта грань.