Все об исповеди Опции

[Татьяна Родионова]

Прослушав кающегося и внушив ему то, что пастырская совесть найдет нужным, прочитать непременно ту из «разрешительных молитв», которая в Требнике напечатана первой: "Господи Боже спасения рабов твоих...», ибо в ней то и содержится прошение Богу о примирении грешника с Церковью, о прощении ему грехов и даровании ему «образа покаяния». Вторая молитва «Господь и Бог наш Иисус Христос» есть молитва по существу своему даже и не православная. Она неизвестна ни грекам, ни единоверцам и в наших требниках ее не было в старое время. Проникла к нам она от Петра Могилы и носит на себе латинский отпечаток, приписывая прощение грехов священнику: «и аз недостойный иерей, прощаю и разрешаю». К сожалению большинство священников ее-то и читают, опуская существенно важную молитву первую.
Киприан (Керн), архимандрит, богослов, историк. Православное пастырское служение.
P.S. Приведем первую молитву в славянском и русском переводах:
"Господи Боже спасения рабов Твоих, милостиве и щедре и долготерпеливе, каяйся о наших злобах, не хотяй смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему. Сам и ныне умилостивися о рабе Твоем [или рабе Твоей] имярек, и подаждь ему образ покаяния, прощение грехов и отпущение, прощая ему всякое согрешение, вольное же и невольное. Примири и соедини его святей Твоей Церкви, о Христе Иисусе Господе нашем, с нимже Тебе подобает держава и великолепие, ныне и присно, и во веки веков, аминь".
"Господи, Бог спасения чад Твоих, милостивый, сострадательный и долготерпеливый, Ты сожалеешь о бéдах наших и не желаешь смерти грешника, но чтобы он обратился и был жив, - Ты же и ныне смилуйся над чадом Твоим (имя) и подай ему/ей путь покаяния, прощение и отпущение грехов, прощая ему/ей всякое согрешение, вольное и невольное; примири и соедини его/её со святой Твоей Церковью - во Христе Иисусе, Господе нашем, с которым Тебе подобает власть и великолепие, ныне и всегда и во веки веков. Аминь."
P.S.S. Также возможна более православная форма привычной "разрешительной молитвы":
"Господь и Бог наш Иисус Христос по милости, и состраданию, и человеколюбию Своему да простит тебе/вам, чадо/-а (имя/имена), все согрешения твои/ваши, вольные и невольные, в которых каешься/-тесь,] и через меня, недостойного, да разрешит тебя/вас от них. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь".

[Татьяна Родионова]

Такое явление, как формальные исповеди, наблюдается особенно в городах и в некоторых монастырях, где практику исповеди, особенно в длительные посты, следует безотлагательно и радикально пересмотреть. Осмелюсь утверждать, что многие из таких исповедей попросту недейственны (что не означает – «недействительны»!). И их недейственность проявляется в том, что большинство (не)верующих, которые приходят раз в год исповедоваться и причаститься, сразу же после этого продолжают вести греховный образ жизни, чуждый Евангелию. Священники считают, что, будучи более снисходительным к этим людям, они их обретают для Церкви, но на самом деле они обманывают самих себя, потому что те люди по-прежнему остаются вне Церкви и даже после разрешительной молитвы причащаются недостойно. Бог может простить и убийцу, и блудника, которые приносят искреннее покаяние и меняют свою жизнь. Но дать отпущение грехов и причастить Телу и Крови Христа всех пьяниц и блудников, которые приходя в храм один раз в год, а затем сразу возвращаются к своей прежней жизни, полной страстей, – это опасная вещь, которая к добру не ведет <...>
Исповедь не следует рассматривать как возможность получить прощение за грехи, которые человек не понимает или с которыми никак не борется. Такая исповедь вскоре становится формализмом, вводящим в заблуждение! Духовная практика показывает, что человек, который причащается несколько недель подряд, исповедовавшись при этом всего один раз, более внимателен к своей духовной жизни, нежели тот, кого призывают исповедоваться перед каждым Причастием. Люди из первой категории будут духовно возрастать, правильно понимая смысл Причастия и исповеди, в то время как люди из второй категории будут воспринимать исповедь как своего рода «окошко», в котором выдаются (или даже продаются!) «билеты» на Причастие. Так происходит чаще всего, хотя может быть и целый ряд исключений.
Нашим христианам следует понимать, что покаяние не ограничивается исповеданием грехов и получением разрешительной молитвы. Любая молитва и духовное усилие являются покаянием. Это не исключает исповедания грехов в присутствии епископа или священника, но дополняет и совершенствует ее. Можно сказать, что покаяние – это „постоянное терапевтическое упражнение”, а исповедь – „хирургическая операция”. Однако мы дошли до того, что оперируем людей на каждом шагу, все время держа их под анестезией, но при этом не учим их вести здоровый образ жизни. Апостол Павел пишет о том, что перед Причастием Святых Таин „да испытывает же себя человек, и таким образо­м пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей” (1 Кор 11:28). Здесь речь идет об исследовании собственной совести, которую следует воспитывать таким образом, чтобы человек видел свои грехи и каялся в них. Если же его грехи становятся каноническими препятствиями к причастию Святых Таин, то он должен исповедаться и понести наложенную на него епитимью до тех пор, пока снова не войдет в евхаристическую общину Церкви, от которой он был отлучен своим же грехом. <...>
Возможно, корни наших искаженных взглядов восходят в том числе к тридентскому догмату о том, что покаяние совершается только через исповедь, и нет покаяния вне исповеди. Понятно, что это догматическое определение было спровоцировано протестантами, которые пропо­ведовали важность покаяния (особенно перед крещением), но не признавали исповедь как тайнодействие. Но почему-то православные, даже больше чем совре­­менные римо-католики, впадали в другую крайность, и часто отождествляют покаяние с исповедью, не признавая другие «формы» прощения и отпущения грехов, кроме крещения и исповеди. И поскольку «богословие» не является абстрактной теорией, а проявляется в духовной жизни Церкви, мы наблюдаем что:
– верующие не воспринимают покаяние как образ жизни и, по сути, не каются в своих грехах, поскольку вся их надежда связана с «разрешительной молитвой», а епитимью (которая налагается все реже и реже) воспри­нимают как наказание, а не как терапию;
– миряне не способны «испытывать себя» перед причастием (1 Кор 11:28) и, тем более, не воспитаны, чтобы самостоятельно идти ко Господу, ведь духовник только «указатель» и помощник;
– «исповедальный конвейер» перед Причастием никак не делает мирян более достойными к принятию Евхаристии, а только «успокаивает совесть» священника и мирянина, и приводит к профанации церковных таинств;
– очень часто миряне, а иногда и духовники, путают исповедь с духовной беседой и, хуже всего, с приемом у психолога;
– иногда, особенно в постах и на больших праздниках, священники не справляются с потоком людей и «вынуждены халтурить»;
– создаются двойные стандарты для клириков и мирян в подготовке к Причастию;
– очень мало священников готовы и способны быть духовниками, а учебная программа духовных школ не готовит их достаточно к этому.
Петр (Прутяну), игумен. Рассуждения о связи между исповедью и причастием