неделя мытаря и фарисея Опции

[Егор Комаров]

Вообще, как-то неудобно в этом разделе что-то размещать. Не по чину Ну, о.Василий пусть меня простит, в конце концов, проповедь ведь не моя, а на почившего владыку обижаться нельзя.
Начинаем, братья и сестры, приуготавливать себя к Великому Посту.

Митрополит Антоний Сурожский

Неделя о мытаре и фарисее

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Если в течение прошедших недель мы ответили на призыв Церкви задуматься над воскресными чтениями Священного Писания, мы должны были научиться уже от слепого Вартимея тому, как открываются глаза человека, тому, что единственный путь увидеть - это обратить к Богу мольбу о том, чтобы снял Он с нас нашу ослепленность: ослепленность собой, ослепленность сосредоточенностью на своей жизни, с тем, чтобы открылись наши глаза на мир Божий, каким его видит Бог, на ближнего нашего и на путь, который лежит перед нами. Но когда мы открываем глаза, редко-редко умеем мы и даётся нам встретить взор Спасителя нашего и Бога. Редко это даётся, потому что этот взор должны были бы мы встретить в глазах каждого из тех, кто носит имя Христово, кто назван христианином, в глазах каждого из тех, кто получил имя одного из тех святых, чей взор сияет любовью Христа. Но мы не таковы! И когда в нашей среде открываются чьи-либо глаза, редко-редко бывает, что он встречает взор бесконечного сострадания Божия, бездонной, спасительной Его любви. Чаще всего он встречается с взором людей, которые за ним наблюдают, которые готовы его осудить, которые готовы, часто, над ним насмеяться, которые редко взирают на него с глубоким пониманием любви.

Для того, чтобы победить этот соблазн: соблазн испугаться, соблазн смутиться, сойти с пути жизни на побочные пути прозябания земного, нам надо научиться от Закхея тому, что если действительно мы поняли, что есть путь жизни и путь смерти, если мы действительно поняли, что от смерти нам надо перейти в жизнь, нам надо пройти мимо человеческого суда и стать только перед судом своей совести и перед судом Божиим.

И вот сегодняшнее евангельское чтение ставит нас именно перед этим. Пришли в храм фарисей и мытарь. Фарисей, ослепленный не грехом, а своей праведностью, ослепленный тем, что он будто бы сохраняет все законы и все правила, и поэтому имеет право предстоять Богу. Он не понял, что закон может быть исполнен до конца, но человек может еще не родиться к любви и к тайне благодати через нее. И мытарь - который вдруг ощутил, осознал святость Божию, Божию несказанную красоту. Он, встав перед ней, по суду своей собственной совести понял, что нет ему места перед лицом Божиим, что перед лицом Божественной святости, неизреченной чистоты, несказанной Его красоты нет места греховной помрачённости. Он вошел в храм и остановился у притолоки церковной. Он почувствовал, что храм -место, пространство, посвященное Богу нераздельно, так свято, что он не смеет даже ступить в него. Он только остался у дверей, и совесть его осуждала во всём том греховном, недостойном Бога и недостойном его самого, что в течение жизни он сделал. Он не мог войти в святыню Божию, совесть его останавливала, и он каялся и плакался у этой двери, открытой, и вместе с этим, непроходимой для него.

Встанем и мы, в течение всей этой недели, перед судом своей совести; не будем думать о том, что Бог милостив, что Он всепрощающ; не будем думать о том, что мы искуплены Его бесценной кровью, что Его любви нет предела, а поставим перед собой другой вопрос: каков я? Посмотрим на себя самих и произнесём над собой суд; поставим перед собой вопрос: что же должен Бог простить нам? Что должен Он исцелить, что должен Он очистить в нас? И поставим также перед собой образ Страстей Господних, потому что мы можем быть прощены, исцелены, очищены, спасены только потому, что Христос прошел через ужас предсмертной Гефсиманской ночи, через поругание, через распятие, через Богооставленность и смерть, через сошествие во ад. Поймем, что наши грехи - мои личные, твои личные грехи - причина всего того, перед чем мы содрогаемся, когда взираем на страсти Господни. Поставим перед собой вопрос о том, чего стоит Богу мой грех, мое безбожие, моя бессовестность, моя бесчеловечность, моя неправедность... Поставим этот вопрос, как ставил его перед собой мытарь, ужаснувшийся перед собой самим, и только в будущую неделю посмотрим на то, как нас встречает Господь, Который Сына Своего Единородного дал на смерть, чтобы мы могли жить. Аминь

[Аника]

Знаковые фигуры современности: Порошенко, Путин.
Такие разные. Но есть то, что их объединяет между собой и с нами...
Чаша.

Братья наши во Христе. Так то вот. Ближние...

Возлюби ближнего.
Беленького легко. А как возлюбить черненького и ... воспринять его грех, как свой собственный?
Не моя мысль. Прочла у митрополита Антония Сурожского, и она меня как то сразила: мы должны принять согрешающего в свое сердце, иначе отпадаем от Бога, разделяемся с Ним. Ведь Он пришел ради грешных, а не ради праведных...

Точную цитату позже приведу, сейчас нет рядом. Она в календаре на 2015год "Год с Митрополитом Антонием Сурожским".

Но вот статья Ильи Ароновича Забежинского практически развивает мысль митр. Антония.
Привожу текст целиком:

ПОРОШЕНКО - ДЛЯ ОДНИХ ТО, ЧТО ПУТИН - ДЛЯ ДРУГИХ
и ни одному из них не спастись

Это не мнение. Это приговор. Приговор простых православных граждан. Просто граждане эти из разных лагерей.
Давеча я как-то в статейке одной призывал православных из либерального лагеря попытаться Путина полюбить. Как своего брата во Христе. Понимания не нашел.

Тут днями случился казус того же рода, но с другой фигурой. Читал я лекцию о том, как приобрести верное духовное расположение.
Алгоритм-то понятный. То же самое говорил, что в статье про Путина.
Понуждение себя к исполнению Евангельских заповедей приводит человека к видению своих немощей.
От видения своих немощей – два положительных результата.
Во-первых, приобретаешь истинное смирение, видишь тщету собственных усилий и понимаешь, что без Бога ничего у тебя даже мало-мальски не выходит. Отсюда возникает у человека нужда во Христе, как личном Спасителе.
Потому что мы все «Спаситель-Спаситель» твердим, а от чего спасать, про это мы не очень понимаем.
Во вторых, видя свою собственную немощь, видишь, что и другие такие же немощные. И перестаешь этих других осуждать. Типа, мне трудно. Значит, им тоже трудно. Ну, то есть истинную любовь к ближнему начинаешь, наконец-то, приобретать. Не осудил - уже возлюбил.
Ну, и вроде, все у нас идет достаточно на лекции обычным образом, пока я примеры не начинаю приводить. Что свекровь полюбить. Или там гаишника, например. Все понимают, что трудно. Но соглашаются, что стремиться нужно. Мы немощные. Значит, и они немощные. И вот у нас даже в аудитории ростки первые христианской любви начинают произрастать. К свекрови и к гаишнику…

И тут я говорю вдруг про Порошенко. Говорю примерно следующее:
- Вот ведь, дорогие мои, казус какой – а Порошенко-то в числе служащих в РПЦ МП состоит. Именно МП,- я акцентировал, - Как бы нам попробовать его полюбить? Как брата во Христе.
Для аудитории был шок. Шок настоящий. Гневные возгласы, что, мол, какой-такой православный, да там одни раскольники, одни униаты или филаретовцы.
- Да нет, - отвечаю, - православный. Прислуживает в алтаре в монастыре нашего Московского Патриархата. И за Патриарха нашего молится. Обычный православный, как мы с вами.
- А кто, по-вашему, - говорю я дальше, - Кто, по-вашему, воюет на стороне Украины?
- Как кто? Те же самые униаты и филаретовцы.
- Да нет, - говорю, - трагедия в том, что окопы с противотанковыми рвами и с колючей проволокой – посередине Церкви прошли. И там, и там православные воюют. Простые люди. Как я и вы.
Это вызвало, конечно же, гнев. Крики с мест. Волнение.
- Не может этого быть. Не может там быть православных. И про Порошенку - это поклеп на Церковь!
- Какой поклеп, дорогие мои, он причащается с нами из одной чаши.
Это все. Это уже скандал.
- Что? Причащается? Не может быть… А если уж и причащается, то уж точно в суд и во осуждение.
Не приняли, в общем, у меня этот пример. Не приняли.

В принципе, я людей-то понимаю. Лекции-лекциями, но у нас-то ведь Церковь святых. Ну, то есть нас-святых. И Порошенке тут не место. И пример ваш неудачный, Илья Ароныч...

Про Путина также ведь было недавно. Не могут свободомыслящие люди слышать, что Путин с ними из одной чаши причащается. Не могут. Им кажется, что Путину в Церкви тоже не место.
При этом те, которые Путина не очень того, они, конечно же, считают себя людьми с широким кругозором и многоохватывающими взглядами. А тех, которые Порошенку не очень того – людьми «с другой стороны», людьми узколобыми и неразвитыми. А те, ну, которые с другой стороны, которых они считают узколобыми и неразвитыми, считают их тоже самих людьми «с другой стороны», а так же бездельниками и дармоедами.
А что в итоге? Смотрим мы, каждый, в свою узенькую щелочку и думаем, что весь мир видим. И самих себя видим самостоятельно мыслящими и вечно правыми. А вот она, щелочка-то. Вот она. А за нее – ни-ни.

Да. А Господь, когда говорит "отвергнись себя, и
возьми крест свой, и следуй за Мною"...
Что с этим делать? Разве он не нам говорит? Разве не про это?

Ну, что "возьми крест" - это мы понимаем. Это, типа, болезни там, старость, дети неблагодарные. Ну, с деньгами еще бывают проблемы. Или гаишник оштрафовал...

Что "следуй за мной" - это тоже ясно. Это значит в Церковь по воскресеньям ходить. Грехи для исповеди писать на бумажку. Или не писать, потому что считаешь, что исповедь – это не обязательно.
Да… И вот еще пост скоро уж наступит. Да еще такой строгий и длинный.
- А вот насчет "отвергнись себя"...С этим что?
- Что-что...
- И, правда, что?
- А, может, просто поздняя вставка недобросовестных переводчиков?